Эксперт ОПК за жизнь
2015-03-03 23:07![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
enkidus posting in ![[community profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/community.png){kind=small}
ru_antireligionПереподготовка учителя по курсу ОРКСЭ сегодня ...
...Олег Воскресенский, соавтор рекомендованных Минобром учебников "Основы православной культуры" и "Основы мировых религиозных культур", выступал перед московскими учителями в городском организационно-методическом центре "Школьная книга". Вот он стоит в большом зале, магистр богословия из США и кандидат педагогических наук, перед ним — десятка три учителей: запланирован рассказ о популярном модуле "Основы православной культуры" и собственно о ценностях, которые тот прививает детям. Сложностей не предвидится — все свое, российское, только чуть пояснить...
— Важно,— начинает лектор,— настроить школьника на общение с родителями, на восприятие духовно-нравственных традиций семьи, в которой он вырос. Можно предложить ребенку, например, поинтересоваться у мамы, бабушки: как бы они провожали сына в армию?
В зале неловкое молчание.
— Может быть, крестик бы ему дали или иконку Иоанна Воина...
— Да откосили бы его, вы что! — честно заявляют учителя и, уже смеясь в голос, говорят: — Разве можно о таком спрашивать?
— Хорошо,— соглашается лектор,— давайте о другом. Есть несколько духовно-нравственных ценностей православия, суть которых вы сами можете объяснить четверокласснику. Например, любовь к ближнему. В греческом языке существует четыре слова для обозначения того, что у нас названо "любовью", и одно из самых возвышенных — это "агапэ", любовь-преданность. Вот о ней и говорит православие: не эмоция и не прихоть, а любовь-преданность, основанная на личном ответственном выборе. Я, например, пообещал своей жене, что буду ее мужем и буду ее любить, значит, сдержу слово, вне зависимости от эмоций.
— Вы предлагаете учить детей "собачьей верности"? — переспрашивает Марина Геннадиевна, учитель английской спецшколы в Москве.
— Нет, почему, я говорю об ответственном выборе...
— Да об этом нельзя говорить! — возмущается учитель.— Это же насилие над собой! Если муж алкоголик, жена что, должна его всю жизнь любить? У нас в школе столько неполных семей: как мы это детям объясним?
Зал смеется.
— Давайте уйдем от сравнений с семьей,— успокаивает бурю лектор,— речь идет о любви к ближнему. Когда мы любим тех, кто нам приятен, мы любим фактически себя. А ближний — он "другой", это иной, отличный от нас человек. И вот его мы и должны любить. Как Серафим Саровский, который любил даже тех, кто его мучил.
— Боже, да зачем такому детей учить? — вздыхает Елена Андреевна, учитель начальных классов из Митино.— Чтобы их хулиганы били?
Воскресенский переходит к следующим ценностям — смирению и дерзновению — в противовес покорности и дерзости. Но и здесь смысловые различия понятий с трудом даются будущим воспитателям. Одно им ясно: "себя принижать" в нашем мире ну никак нельзя. С ценностями бесспорными, вроде трудолюбия и ответственности, получается совсем неловко. Учителя, конечно, считают их важными, но вот лекцию попросили закончить пораньше ("дел много"), пока она шла — болтали, ели, говорили по телефону (в общем, занимались тем, что строго-настрого запрещается делать школьникам), а после и вовсе попытались тайком вписать в лист посещений коллег, которых не было на занятии ("чтобы им не мучиться"). Такая у нас оригинально понятая, соборная ответственность.
В общем, о том, как проходят обычные методические занятия для учителей, детям, видимо, лучше не знать. "Окультуривание" дается тяжело, и не потому, что педагоги — особенно циничный класс россиян, а потому что все ценности, которые им по заказу государства нужно прививать детям, находятся в резком контрасте с их ежедневным опытом. Если это еще могут не заметить четвероклашки, то старшеклассники точно заметят. Очень сложно создать очаг духовности и нравственности в отдельно взятом учреждении, даже если это учреждение — школа.
Полностью http://www.portal-credo.ru/site/?act=monitor&id=22433
Очень мне это Фроэса напомнило.
"Often the intellectual revival embarrasses the lecturers with difficult questions. They are, for instance, asked, “Why are our youth so rough? Why have we so many neglected children?” These are wounding questions in a Communist society where there should be no laziness or neglect. Sometimes members of the audience point out that recent discoveries in physics are incompatible with the official materialism, or that men are able to perceive only phenomena but not the essence of things. Faced with such questions the propagandists are completely at sea."
...Олег Воскресенский, соавтор рекомендованных Минобром учебников "Основы православной культуры" и "Основы мировых религиозных культур", выступал перед московскими учителями в городском организационно-методическом центре "Школьная книга". Вот он стоит в большом зале, магистр богословия из США и кандидат педагогических наук, перед ним — десятка три учителей: запланирован рассказ о популярном модуле "Основы православной культуры" и собственно о ценностях, которые тот прививает детям. Сложностей не предвидится — все свое, российское, только чуть пояснить...
— Важно,— начинает лектор,— настроить школьника на общение с родителями, на восприятие духовно-нравственных традиций семьи, в которой он вырос. Можно предложить ребенку, например, поинтересоваться у мамы, бабушки: как бы они провожали сына в армию?
В зале неловкое молчание.
— Может быть, крестик бы ему дали или иконку Иоанна Воина...
— Да откосили бы его, вы что! — честно заявляют учителя и, уже смеясь в голос, говорят: — Разве можно о таком спрашивать?
— Хорошо,— соглашается лектор,— давайте о другом. Есть несколько духовно-нравственных ценностей православия, суть которых вы сами можете объяснить четверокласснику. Например, любовь к ближнему. В греческом языке существует четыре слова для обозначения того, что у нас названо "любовью", и одно из самых возвышенных — это "агапэ", любовь-преданность. Вот о ней и говорит православие: не эмоция и не прихоть, а любовь-преданность, основанная на личном ответственном выборе. Я, например, пообещал своей жене, что буду ее мужем и буду ее любить, значит, сдержу слово, вне зависимости от эмоций.
— Вы предлагаете учить детей "собачьей верности"? — переспрашивает Марина Геннадиевна, учитель английской спецшколы в Москве.
— Нет, почему, я говорю об ответственном выборе...
— Да об этом нельзя говорить! — возмущается учитель.— Это же насилие над собой! Если муж алкоголик, жена что, должна его всю жизнь любить? У нас в школе столько неполных семей: как мы это детям объясним?
Зал смеется.
— Давайте уйдем от сравнений с семьей,— успокаивает бурю лектор,— речь идет о любви к ближнему. Когда мы любим тех, кто нам приятен, мы любим фактически себя. А ближний — он "другой", это иной, отличный от нас человек. И вот его мы и должны любить. Как Серафим Саровский, который любил даже тех, кто его мучил.
— Боже, да зачем такому детей учить? — вздыхает Елена Андреевна, учитель начальных классов из Митино.— Чтобы их хулиганы били?
Воскресенский переходит к следующим ценностям — смирению и дерзновению — в противовес покорности и дерзости. Но и здесь смысловые различия понятий с трудом даются будущим воспитателям. Одно им ясно: "себя принижать" в нашем мире ну никак нельзя. С ценностями бесспорными, вроде трудолюбия и ответственности, получается совсем неловко. Учителя, конечно, считают их важными, но вот лекцию попросили закончить пораньше ("дел много"), пока она шла — болтали, ели, говорили по телефону (в общем, занимались тем, что строго-настрого запрещается делать школьникам), а после и вовсе попытались тайком вписать в лист посещений коллег, которых не было на занятии ("чтобы им не мучиться"). Такая у нас оригинально понятая, соборная ответственность.
В общем, о том, как проходят обычные методические занятия для учителей, детям, видимо, лучше не знать. "Окультуривание" дается тяжело, и не потому, что педагоги — особенно циничный класс россиян, а потому что все ценности, которые им по заказу государства нужно прививать детям, находятся в резком контрасте с их ежедневным опытом. Если это еще могут не заметить четвероклашки, то старшеклассники точно заметят. Очень сложно создать очаг духовности и нравственности в отдельно взятом учреждении, даже если это учреждение — школа.
Полностью http://www.portal-credo.ru/site/?act=monitor&id=22433
Очень мне это Фроэса напомнило.
"Often the intellectual revival embarrasses the lecturers with difficult questions. They are, for instance, asked, “Why are our youth so rough? Why have we so many neglected children?” These are wounding questions in a Communist society where there should be no laziness or neglect. Sometimes members of the audience point out that recent discoveries in physics are incompatible with the official materialism, or that men are able to perceive only phenomena but not the essence of things. Faced with such questions the propagandists are completely at sea."